Анализ развития законодательства позволяет сделать вывод о том, что законодатель планомерно движется в направлении включения расширенного набора примирительных процедур в систему законодательства, регулирующего экономические отношения.

Внедрение, в частности, процедур медиации в качестве механизмов реализации положений законов Российской Федерации, предусматривающих возможность примирения сторон, было прямо закреплено в федеральной целевой программе «Развитие судебной системы России» на 2007-2012 годы, в которой указывалось на необходимость внедрения примирительных процедур, внесудебных и досудебных способов урегулирования споров, в том числе вытекающих из административных правоотношений, которые позволили бы снизить нагрузку на судей и, как следствие этого, сэкономить бюджетные ресурсы и повысить качество осуществления правосудия. При этом предполагалось широкое внедрение процедур медиации в качестве механизмов реализации положений законов Российской Федерации, предусматривающих возможность примирения сторон^[1].

Ныне действующая федеральная целевая программа «Развитие судебной системы России» на 2013-2020 годы, определяя в качестве основного приоритета обеспечение открытости судов, не содержит прямого упоминания о примирительных процедурах, но с учетом закрепленного положения о том, что упомянутая программа является логическим продолжением ранее принятых и реализованных программ, можно заключить, что использование примирительных процедур по-прежнему остается в числе приоритетов власти^[2], в частности в сфере развития финансового рынка в России^[3].

На значимость внедрения в российскую правовую систему института медиации обращалось внимание в послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации от 22 декабря 2011 г.^[4], в соответствующем перечне поручений Президента Российской Федерации и поручений председателя Правительства Российской Федерации.

На необходимость подготовить комплекс мер по развитию третейского судопроизводства в России, причем на качественно новом уровне, обращено внимание в послании действующего Президента Российской Федерации, что также свидетельствует о том, что внедрение примирительных процедур в том или ином виде остается в числе приоритетных направлений совершенствования судебной системы^[5].

Законодателем в течение достаточно продолжительного времени предпринимаются попытки внедрения той или иной процедуры альтернативного разрешения споров в систему законодательства об экономическом правосудии: третейские суды, посредничество, медиация. Законодательное закрепление этих возможностей состоялось. Однако, как показывает анализ, популярность этих процедур мала, что очевидно свидетельствует об их неэффективности в том виде, в котором они существуют, и необходимости совершенствования системы альтернативного разрешения споров в сфере экономики.

Основным практическим шагом наряду с закреплением в процессуальном законодательстве возможности применения примирительных процедур для разрешения возникающих конфликтов стало принятие Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)».

Между тем, как показывает практика применения и статистические данные, закрепление легальных основ для внедрения медиации в повседневную практику разрешения споров, о необходимости чего настойчиво говорили приверженцы этой идеи, не принесло желаемых результатов.

В настоящее время идет достаточно оживленная дискуссия в отношении будущего медиации (с учетом далеко не блестящих результатов ее применения с 2010 года) и примирительных процедур вообще.

В частности, в литературе неоднократно отмечалось, что законодатель остановил свой выбор на «коммерческой» модели медиации, то есть медиации добровольной и, как правило (что особенно верно для коммерческих споров), платной. Эта система изначально рассчитана на высокоразвитую экономику и высокий уровень правосознания населения. При этом необходимо признать, что в настоящее время психологическая готовность к компромиссу при урегулировании конфликта, особенно в предпринимательской среде, необычайно низкая, а кроме того, в нашем предпринимательском сообществе нет соответствующей традиции. Помимо этого, в сфере экономики, где сущность спора имеет прежде всего экономическую основу, для стороны в нынешних условиях просто нет экономического смысла в оплате услуг медиатора, стоимость которых, как свидетельствует практика, может в несколько раз превышать судебные издержки.

С учетом изложенного остается, несомненно, актуальным продолжение теоретических исследований и поиск той оптимальной модели примирительной процедуры, которая может быть успешно реализована в России в современных условиях.

В связи с этим на протяжении нескольких лет активно обсуждается идея так называемой «судебной медиации», или «судебного примирения», которая стала особенно актуальной в связи с внесением Высшим Арбитражным Судом в Государственную Думу Федерального Собрания РФ соответствующего проекта федерального закона^[6].

У подобного нововведения сразу появились как сторонники, так и ярые противники. Основным аргументом в пользу введения «судебного посредничества» явилась как раз достаточно очевидная неэффективность процедуры медиации при разрешении бизнес-конфликтов, а основным аргументом против – противоречие предлагаемого решения классической модели западной коммерческой медиации.

Суть нововведений состоит в том, что в законе дополнительно (что принципиально важно – В.Г.) к медиации и другим примирительным процедурам закрепляется институт судебного примирения, позволяющий урегулировать спор с участием судебного примирителя, и создаются условия для активной роли суда в содействии сторонам в урегулировании споров, в том числе возникающих из административных и иных публичных правоотношений.

В законопроекте сформулированы общие положения о примирительных процедурах и обозначены их основные разновидности: переговоры, посредничество, медиация, судебное примирение. Примирительная процедура может быть проведена по любому делу и на любой стадии арбитражного процесса по ходатайству сторон (стороны) или по предложению арбитражного суда при согласии сторон. Результатом примирительной процедуры в соответствии с законопроектом может быть: мировое соглашение, заключаемое в отношении всех требований или их части, частичный или полный отказ от иска, его частичное или полное признание, признание обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, соглашение по обстоятельствам дела.

Принципиальным нововведением явилась возможность привлечения к осуществлению функций судебных примирителей помощников судей, не принимающих участие в рассмотрении дела, сотрудников аппарата суда, имеющих высшее юридическое образование, и судей в отставке, включенных в список, утверждаемый Пленумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Однако при этом, согласно проекту, наряду с участием в судебном примирении стороны могут прибегнуть к услугам медиатора.

В целях дополнительного стимулирования сторон к использованию примирительных процедур законопроектом предлагаются изменения в Налоговый кодекс Российской Федерации, согласно которым при заключении мирового соглашения, отказе истца от иска, признании ответчиком иска, в том числе по результатам проведения примирительных процедур, до принятия решения арбитражным судом первой инстанции возврату истцу подлежит 70% суммы уплаченной им госпошлины, на стадии рассмотрения дела судом апелляционной инстанции – 50%, на стадии рассмотрения дела судом кассационной инстанции, пересмотра судебных актов в порядке надзора – 30%^[7].

Обсуждение и принятие законодательной инициативы Высшего Арбитражного Суда затягивается и подвергается, как представляется, не вполне необоснованной критике.

Так, в отзыве Правительства на законопроект говорится, что «участие в процедуре медиации медиатора, не осуществляющего данную деятельность на профессиональной основе, снизит качество и результативность процедуры медиации, а также увеличит риски злоупотреблений со стороны медиаторов, заложит основы для дискредитации института судебного примирения и нанесет ущерб институту медиации, находящемуся в стадии становления»^[8].

Однако, как уже отмечалось, проект различает медиацию и судебное примирение и вводит фигуру судебного миротворца дополнительно к существующей фигуре медиатора, не лишая стороны возможности прибегнуть к медиации

Хотелось бы отметить, что попытки привнесения «административных», «властных» элементов в процедуру медиации могут погубить саму идею. Действительно, медиация не просто еще одна процессуальная форма разрешения возникшего спора, это альтернативный способ, ориентированный на прекращение конфликта и достижение консенсуса. Насильственное «встраивание» медиации в качестве обязательной процедуры в гражданский или, положим, в арбитражный процесс противоречит сущности упомянутой процедуры как таковой. Медиативные процедуры – это процедуры, лежащие исключительно в плоскости частных инициатив.

Однако внесенный Высшим Арбитражным Судом законопроект о судебных миротворцах, вопреки сформировавшемуся мнению, не запрещает медиацию и не содержит каких-либо положений, ограничивающих возможности профессиональных медиаторов. Напротив, предложения высшей судебной инстанции расширяют возможности сторон, позволяя использовать наряду с медиацией также и процедуру судебного примирения.

В зарубежных правопорядках насчитывается более 20 альтернативных способов урегулирования споров: экспертное определение (заключение) (expert determination), переговоры, переговоры с участием посредника (facilitated negotiation или facilitation), примирение (conciliation), посредничество (mediation), посредничество-арбитраж (med-arb), независимое разрешение (adjudication), мини-процесс (mini-trial), установление обстоятельств (fact finding), комиссии по рассмотрению споров (dispute review boards), частный суд (private judging), предварительная независимая оценка (early neutral evaluation), суд со множеством дверей (multi-door courthouse), досудебное совещание по урегулированию спора (settlement conference), упрощенный суд присяжных (summary jury trial)^[9] – и наблюдается очевидная тенденция к расширению перечня этих способов.

Как представляется, создание аналогичной существующей в западных правопорядках или подобной «конкурентной» среды не будет и не должно препятствовать развитию медиации, а напротив, позволит сформировать более мотивированную потребность предпринимательского сообщества в применении примирительных процедур в экономической сфере. Кроме того, если приверженцы идеи «профессиональной» медиации правы, то примирители не составят конкуренции профессионалу-медиатору, поскольку не обладают какими-либо дополнительными навыками, кроме правовых. И напротив, параллельное существование медиации и судебного примирения способно помочь определить, насколько эти две процедуры эффективны в качестве примирительных для разрешения споров в сфере экономики.

Валерий Голубцов, д.ю.н., зав. кафедрой предпринимательского права Пермского государственного национального исследовательского университета, судья Семнадцатого арбитражного апелляционного суда, член Научно-консультативного совета при Высшем Арбитражном Суде Российской Федерации

Источник: Первый пермский правовой портал

Материалы по теме

[1] Постановление Правительства РФ от 21.09.2006 № 583 (ред. от 01.11.2012) «О федеральной целевой программе «Развитие судебной системы России» на 2007-2012 годы» // Собрание законодательства РФ, 09.10.2006, № 41, ст. 4248.

15.05.2013 07:34