В адрес Первого пермского правового портала поступило обращение жительницы Перми. Читательница обеспокоена рассказом сына о том, что учитель запугивает школьников во время уроков. Как правильно действовать в такой ситуации, рассказал Уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае Павел Миков:
— В Конвенции о правах ребенка указано, что поддержание дисциплины в образовательном учреждении не должно быть связано с применением мер физического либо психического насилия в отношении обучающегося. Федеральный закон от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в РФ» также содержит данный запрет. Педагогические работники, допустившие по отношению к учащимся или воспитанникам применение мер физического или психического (эмоционального) насилия, могут быть привлечены к дисциплинарной ответственности вплоть до расторжения трудового договора по инициативе администрации учреждения.
Законодательство предвидело, что подобное может произойти, предусмотрело меры ответственности и запретило при воспитании и обучении детей бить их, оскорблять, орать на них и т. д.
Но практика, которая основывается на обращениях не только в мой адрес, но и в краевой Рособрнадзор или в Министерство образования Пермского края, показывает, что психическое или эмоциональное насилие — достаточно распространенное явление в школах и детских садах. Почему возникают трудности правоприменения?
На сегодня правовая дефиниция не определяет, что такое психическое или эмоциональное насилие. Дается некая декларация, но не дается ее расшифровка. Что же это такое психическое или эмоциональное насилие?
Например, на уроке учитель с целью установить дисциплину сначала спокойно делает замечание мальчику, который вертится и плюется, говорит еще раз и вдруг повышает голос. Начинает кричать. Можно ли это расценить как психическое насилие? Этот мальчик придет домой и скажет родителям: «На меня сегодня учительница кричала». Родители начинают разбираться.
Но для того чтобы давать оценку тем или иным действия, необходимо установить наличие каких-то квалификационных признаков.
Получается, что отсутствие сформулированной правовой дефиниции «психическое или эмоциональное насилие» является одним из препятствий к тому, чтобы квалифицировать те или иные действия.
Сегодня исходя из сложившейся правоприменительной практики (дисциплинарных расследований и судебных решений о возмещении морального вреда) появился набор тех форм психического насилия над ребенком, которые можно квалифицировать. При этом нужно не просто провести внутренне служебное расследование по данной жалобе, а еще и сделать психолого-педагогическую экспертизу. Это необходимо, чтобы доказать факт такого насилия, одним из квалифицирующих признаков которого являются негативные последствия для психического, нравственного, интеллектуального и морального развития ребенка. И вывод такой могут дать только специалисты-эксперты. Они проведут специальную психолого-педагогическую экспертизу, а иногда и психолого-психиатрическую экспертизу. Это достаточно длительный процесс.
Физическое насилие доказать легко, если от его применения остаются следы. Есть ответственность в УК РФ, который все четко классифицирует. С психическим насилием все гораздо сложнее. На сегодня получается, что привлечь можно только к дисциплинарной ответственности. Административная и уголовная ответственность за применение психического насилия по отношению к ребенку у нас не установлена, потому что не представляется возможным объективно законодательно закрепить квалифицирующие признаки.
Сложность всех этих дел заключается с одной стороны, в отсутствии дефиниции, с другой стороны, в сложности процедур проведения, как экспертизы, так и доказывания, что это действительно было психическое насилие. Еще одна сложность — отсутствие в Пермском крае лицензированных экспертных организаций, которые могли бы дать оценку. Эта деятельность лицензируемая, обычный психолог, даже пусть из другой школы, дать заключение о том, что то или иное эмоциональное воздействие на ребенка в школе повлияло негативно на его психическое, нравственное интеллектуальное развитие, не может. Такое заключение дают только эксперты, имеющие соответствующую лицензию.
В результате все дела, которые внешне можно квалифицировать как эмоциональное психическое насилие, разваливаются из-за отсутствия определенных как правовых, так и институциональных условий для доказательства.
Но самый главный квалифицирующий признак — это индивидуальное восприятие ребенком той или иной меры педагогического воздействия на него. Для одного ребенка повышение голоса учителем не будет ничего значить. Для другого ребенка даже однократное повышение голоса со стороны педагога будет глубокой травмой.
Проще доказывать формы психического насилия, когда остаются материальные следы. К примеру, предвзятое отношение к ребенку. Как его доказать?
Существуют объективные доказательства, такие как записи в дневнике школьника. В Перми был случай, когда учитель в течение недели постоянно писал в дневнике: «не готов к уроку», «не выучил задание», «не принес то-то» и т. д. Педагог вместо того чтобы исполнять свои профессиональные обязанности, осуществлять индивидуальный подход к обучению этого ребенка, принимает позицию непрерывно его критиковать. В итоге ребенок потерял желание ходить на этот урок, учить этот предмет, начал бояться учителя. В этом случае дневник, тетради, записки родителям позволили доказать факт психического насилия.
Что касается житейской точки зрения, в крае проводилось исследование по вопросам соблюдения прав человека в школах. Сами дети уровень своего ощущения эмоционального благополучия в школах оценили как очень низкий. 85% детей сказали о том, что они сталкивались с фактами психического насилия со стороны учителей. Это очень серьезный показатель. А потом мы говорим, что у нас дети школу не любят.
Что делать родителям, если на их ребенка кричит учитель? Алгоритм очень простой. Родители – это единственные для ребенка люди, от которых он ожидает защиты, помощи, они обязаны его защищать. В первую очередь всегда нужно выслушать ребенка, чтобы он, по крайне мере, о своей проблеме рассказал. Самый сложный этап, особенно в подростковом возрасте, — это сохранение доверительных отношений. По маленькому ребенку можно понять, что с ним что-то не так, да он сам со слезами на глазах все расскажет. А подростки дистанцируются от своих родителей. Для ребят 13-15 лет особенно характерна сепарация (отделение) от родителей. Они начинают стыдиться внешне своих родителей.
Это нормальный период, закономерность взросления каждого человека. Но родители не должны воспринимать это как факт того, что ребенок действительно стал самостоятельным. Ребенок не дистанцируется от родителей настолько, чтобы не ощущать их внимание, заботу и защиту. В случае чего эту дистанцию он резко сокращает. А если родители не почувствуют, что он нуждается в их помощи, они могут упустить какие-то вещи. Можно приводить ставший уже классическим пример — расстрел десятиклассником в московской школе двух людей. Это та ситуация, когда потеря контакта с ребенком, невнимание к его проблемам, отсутствие у него возможности выговориться привело к трагическим последствиям.
Первое, что нужно обязательно сделать, если в школе произошел конфликт, это выслушать ребенка, максимально снять его эмоциональное напряжение. Как говорят психологи, поработать с чувствами ребенка. Если ребенок хочет плакать, даже если это мальчик, пусть плачет, но его нужно выслушать в том психо-эмоциональном состоянии, в котором он находится. А уже после того, как школьник успокоится, рационализировать произошедшее.
Если действительно произошла несправедливость, нужно идти в школу и без лишних эмоций разговаривать с педагогом. Здесь родители допускают две ошибки. Во-первых, на эмоциях разговаривают с учителями. Как показывает практика, заряженные родители с горячей головой сталкиваются с не менее эмоциональной позицией учителя. Гром и молнии сверкают, потом они ударяют по ребенку, и в результате ни к чему хорошему это не приводит. Еще один неверный ход, который допускают родители, — они выясняют отношения один на один с учителем. Беседовать с педагогом нужно в присутствии третьего лица, хотя бы классного руководителя, который в этой ситуации сможет с одной стороны быть свидетелем, с другой – выступить рефери.
Если родители не сумели разрешить проблему, то дальше нужно следовать по официально утвержденной процедуре. С 2013 года в этом отношении появились некие особенности. В каждом образовательном учреждении в соответствии с Федеральным законом № 273-ФЗ созданы комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений. Если родителей не удовлетворил результат неофициальной процедуры, то они должны написать жалобу в комиссию по урегулированию споров между участниками образовательных отношений. Это административно-управленческий орган школы, куда входят представители не только школы, но и родительской общественности. Комиссия жалобу рассматривает и выносит официальное решение, которое обязательно для исполнения всеми участниками данного конфликта: как педагогическим работником, так и семьей.
Это решение, если оно не удовлетворяет родителей, может быть обжаловано выше. Можно написать жалобу в адрес учредителя (департамента образования) и в иные инстанции, которые осуществляют контроль и надзор в сфере образования (Государственная инспекция по контролю и надзору в сфере образования Пермского края, районная прокуратура, Министерство образования и науки, аппарат Уполномоченного по правам ребенка).
При этом родитель должен понимать, что целью разрешения конфликта не должно быть отмщение. Есть такие случаи, когда начинают добиваться абсолютно непродуктивного, например, увольнения или привлечения к уголовной ответственности учителя.
Поэтому в таком конфликте важно прибегать к переговорам, урегулированию конфликта до официальных процедур. Тем более, что все школьные противоречия между учеником и учителем, как правило, проходят очень быстро и разрешаются легко. Уместно использовать механизм школьной службы примирения. С помощью медиации возможно разрешить споры, и в школе они легко решаемы.
Редко когда нужно обращаться к официальным органам. Родители должны понимать, что если они прибегли к этому механизму, то здесь никто в эмоциональном состоянии ребенка или разбираться не будет. Все будут действовать в соответствии с законом. А закон не предусматривает душевных волнений.
Маргарита Трухонина
Первый пермский правовой портал
21.07.2014 13:45
