Татьяна Марголина, Уполномоченный по правам человека в Пермском крае
Первое чтение самого обсуждаемого сегодня законопроекта об учреждении института Уполномоченного по защите свободы предпринимательской деятельности в Пермском крае, назначенное на 15 марта, не состоялось. Уполномоченный по правам человека в Пермском крае Татьяна Марголина после обсуждения законопроекта в профильных комитетах (по развитию человеческого ресурса и по экономическому развитию) предложила перенести первое чтение на июнь.
В основу законопроекта, внесенного омбудсменом, легла концепция, разработанная директором центра гражданского анализа и независимых исследований «ГРАНИ» Светланой Маковецкой и президентом Пермской торгово-промышленной палаты Маратом Биматовым. Трудности прохождения законопроекта наблюдатели связывают с наличием иного мнения регионального отделения объединения предпринимателей «ОПОРа России».
«ОПОРа России» не обладает правом законодательной инициативы, не вносила официального документа в Законодательное Собрание Пермского края, тем не менее документ был представлен для ознакомления парламентариям. Представители «ОПОРы» заручились поддержкой в определенных кругах.
В результате несмотря на то что официально внесен в ЗС один законопроект, обсуждение идет с учетом наличия двух разных подходов к решению проблемы. Необходимость снижения административных барьеров при осуществлении предпринимательской деятельности в регионе не вызывает сомнения. Но складывается впечатление, что аппарат уполномоченного конкурирует с общественным объединением за право представлять интересы бизнес-сообщества.
Нет проблемы выбора
Татьяна Марголина иначе трактует ситуацию, утверждая, что почвы для конкуренции тут нет:
– На прошлой неделе Президент России Дмитрий Медведев заявил о создании в стране института лоббизма. Функции жесткого влияния, которые предлагает «ОПОРа», очевидно вписываются в логику лоббирования и актуальны в новом экономическом контексте. «ОПОРа» ставит во главу угла проблему развития бизнеса, защиту интересов бизнеса во взаимоотношениях с властью. Показательно, что проблема вхождения в бизнес ими не ощущается и не обозначается. Торгово-промышленная палата, наоборот, расценивает эту проблему как весьма серьезную. Позицию палаты разделяет профсоюз предпринимателей малого и среднего бизнеса. Предметом защиты в нашем случае является конституционное право человека на свободу экономической деятельности.
Предмет интереса «ОПОРы» лежит вне правозащитного поля. Мы говорим о разных сферах и видах деятельности. Одно другого не исключает. Поэтому у нас нет оснований для конкуренции.
– В чем Вы видите ограничение свободы экономической деятельности, и каковы пути преодоления этих ограничений?
– Свобода обеспечивается наличием свода законов, касающихся экономической деятельности граждан. В частности, правилами вхождения в предпринимательскую деятельность. Нужна простая, прозрачная, легкая процедура. Ответственность государства и органов местного самоуправления в том, чтобы создавать законы и правила реализации такой процедуры.
Правоприменительная практика также должна обеспечить соблюдение свободы экономической деятельности. Например, не должно быть избыточных проверок: необоснованных и предвзятых, заказных, мешающих хозяйственной деятельности.
Соблюдение установленных законом правил – поле ответственности конкретных должностных лиц на местном уровне. Опыт показывает, что нормативные документы местного уровня могут быть приняты, мягко говоря, с ошибками. Проведя сравнительный анализ, мы видим, что правоприменительная практика существенно отличается в разных муниципальных округах или поселениях. Когда результат сравнительного анализа представляет в надзорные органы один человек, его могут «не услышать». Сигнал существенно усиливается, если он поддержан мнением и аргументацией специализированного уполномоченного. Думающий глава поселения или муниципального района, получив такой усиленный сигнал, увидит проблему и приведет нормативную базу в соответствие без выводов прокурорского надзора и судебных разбирательств.
Когда не срабатывает такой механизм, Уполномоченный может использовать такой ресурс аппарата, как договоренности о сотрудничестве с надзорными органами. Там тоже действует эффект усиления. И, наконец, когда ничто не помогло, привлекается институт внесудебного урегулирования споров. Практика внесудебного урегулирования – это уникальный инструмент аргументированной работы с местным уровнем. Решения принимаются не судом, а теми людьми, которые задействованы в конфликте. Чиновник имеет возможность не только понять, в чем ошибся, но и откорректировать установленные им правила.
– Разве предприниматель всегда прав?
– Очень часто при анализе споров и конфликтов мы видим не совсем корректные действия со стороны предпринимателя. Эта некорректность вызывает негативную реакцию, причем не должностную, а субъективную личностную. Участие посредника в анализе конфликта позволяет снизить накал противостояния и восстановить доверие. Я считаю такой формат очень перспективным, тем более что это направление, медиация, по нашей рекомендации включено в программу повышения квалификации и переподготовки муниципальных служащих.
– Идея выделить предпринимателей в особую социально незащищенную группу, наверное, с трудом находит понимание?
– Мы не предпринимателей беремся защищать, а свободу экономической деятельности. Я чувствую, что этот смысловой нюанс требует дополнительного разъяснения, поэтому и попросила перенести рассмотрение вопроса минимум на два месяца. Со стереотипами нужно работать.
Есть особенность восприятия
В региональном законодательном поле сегодня сошлись два в целом не противоречащих друг другу тренда. Один представлен Пермской торгово-промышленной палатой, другой – региональным отделением «ОПОРы России». Те и другие защищают интересы экономически активного населения, но предмет законодательной защиты у них разный.
Необоснованно обострившееся противостояние привело к тому, что в ближайшее время ни одна группа, похоже, не сможет продвинуться ни на шаг вперед. Татьяна Марголина называет обидным недопонимание, возникшее вокруг проектов, которые должны не убивать, а усиливать друг друга:
– Я чувствую, что информационное поле как бы разорвалось. Участники дискуссии не слышат оппонента. Сейчас, когда принято решение о переносе первого чтения, надо продолжать информационную работу с бизнес-сообществом.
– Почему на комитетах депутаты, за исключением двух человек, воздержались от голосования за или против внесенного Вами законопроекта?
– Нужно учитывать, что депутатский корпус существенно обновился, им трудно воспринимать законопроект «с голоса», тем более в условиях острой дискуссии. Желание вникнуть в суть у них есть. Председатель комитета по экономической политике Елена Гилязова поддержала предложение депутата Чебыкина создать рабочую группу для определения вариантов нормативно-правового урегулирования защиты свободы предпринимательской деятельности. Горячую заинтересованность проявляют и другие парламентарии, в частности Лилия Ширяева, принявшая участие в работе двух комитетов, рассматривающих законопроект.
Мне приятно, что в результате обсуждения проекта закона, который я вношу по предложению значительной части бизнес-сообщества, возник устойчивый интерес к проблеме, которая прежде была латентной.
– Принципы, изложенные в документе от «ОПОРы», значительно радикальнее и воспринимаются как более эффективные: приостановка деятельности предприятий, увольнение чиновников. Впечатляет?
– В рамках Уполномоченного по правам человека реализовать это невозможно. Допустимо ли обрести такие полномочия в новом институте лоббизма? Я думаю, это будет предметом очень серьезной дискуссии и сшибки представлений, в частности с позицией прокурорского надзора. Таких полномочий даже у прокуратуры нет. Все вопросы до сих пор решаются в плоскости признания виновности или невиновности в суде.
– Как вы оцениваете модель, в рамках которой бизнес-омбудсмен выведен за штат Уполномоченного по правам человека?
– Такой вариант тоже рассматривается. Теоретически это возможно при условии, если Законодательное Собрание сочтет необходимым внести изменения в Устав Пермского края. Действующий Устав исключает такую модель. Процедура внесения изменений в Устав довольно сложная, и она отодвинет сроки принятия закона. Поэтому я считаю целесообразным использовать уже существующую площадку – аппарат Уполномоченного.
В свое время возникло направление по защите прав детей: из всего спектра полномочий омбудсмена выделили приоритетную деятельность по защите прав детей. Сейчас поступил запрос общества выделить еще одну категорию граждан. Подчеркиваю, не предпринимателей, а граждан, по признаку наименьшей защищенности с точки зрения свободы их деятельности и недостаточно урегулированного взаимодействия с властью, особенно на местном уровне.
Отношения между человеком, занимающимся бизнесом, и органами власти – вот предмет урегулирования. Все признают, что проблема существует. Часть бизнеса считает эту проблему приоритетной, другая часть сосредоточилась на теме дальнейшего разворачивания, развития бизнеса при содействии власти. Первое – компетенция омбудсмена, второе – за пределами его полномочий. Поэтому хорошо, если будет создан и разовьется институт лоббизма. Судя по опыту развитых стран, нужно и то, и другое. Представление, будто бы нужно выбрать что-то одно, ошибочно. Мы надеемся, двух месяцев будет достаточно, чтобы разобраться и верно расставить акценты.
Материалы по теме
ИСТОЧНИК// Первый пермский правовой портал
20.03.2012 16:32
